У нас с X странный тандем — мы можем подхватывать идеи друг друга и развивать их дальше, перескакивая с темы на тему. Для затравки подходит любая бредятина, доказательство тому — следующий текст, который мы нафантазировали на ругательство «гандон» по отношению к человеку. Текст довольно тошнотворный, поэтому убираю под кат. Если кто-то различит где тут мой текст, а где нет, тому двухлитровая бутылка «Кока-колы» или «Пепси», на выбор. Мой соавтор своё истинное лицо просил не открывать. :)

Он испускал фимиамы использованного презерватива, нет, не одного, а  многих. Он был гандоном многоразового использования и опускался в такие вонючие дыры, куда я брезговал войти даже пальцем ноги. От частого использования резина местами прогнила, жидкости слизистой воспользовавшись возможностью, вытекали, видимо это и было причиной той мерзкой атмосферы, которую он как багаж переносил с собой из города в город, а так же неблагополучная флора тех мест, где он имел обыкновение бывать — ведь в приличные места его не пускали уже какой год, из-за внешного вида и ужасного зловония. Лишь самые опустившиеся, казалось, потерявшие обоняние и обаяние престарелые бабы, пускали его к себе. Но и некоторые из них, не выдержав зрелища, указывали ему на порог, не в силах даже коснуться его.

В детстве он запаздывал, когда другие уже пускали мыльные пузыри, он только научился ходить, точнее ползать на четвереньках, соскребая собственным животом отходы жизнедеятельности своих родителей и, как это обычно бывает, его не то чтобы не любили, а ненавидели. В 4 года его изнасиловал отчим, в пьяном бреду перепутав его в предметом своего вожделения — дородной соседкой Клавой, которая не подпускала его уже несколько лет, только хохоча басом, уворачиваясь от его попыток зажать её в углу. Кончив, отчим уснул, придавив его своей тяжестью, так и не вынув из него члена. В тот день он чуть не умер.

С тех пор он не умел и не мог испытывать других чуств кроме злобы, член отчима снился ему в кошмарах, хотя надо сказать что в будущем это детская травма переросла в болезненное желание снова отдатся какому-нибудь грязному мужчине, желание которое он скрывал, прятал от собственного сознания и, как бы отрицая само его существование, довольно жестоко обращался с женщинами на протяжении всей жизни. Несмотря на все унижения и боль, он сохранил в себе какое-то подобие человеческого. Иногда ему снились непонятные сны, суть которых он не понимал, но, просыпаясь, он тихо плакал у себя в углу, ненавидя всех и, прежде всего — себя, за эту слабость. В тех снах он был кем-то другим, в другом месте и жил непонятной жизнью, бессмысленной, но полной мянящих, неведомых ему чувств. Но чаще всему ему снилось что-то тёмное, сильное и злое, после таких снов он просыпался с неизменной эрекцией и зверским аппетитом...